Макарчева Елена Борисовна – кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и обществознания КГПИ КемГУ. Выпускница гуманитарного факультета Новосибирского государственного университета. Трудовую деятельность начинала в Сибирском металлургическом институте (ныне СибГИУ). Со дня основания НФИ КемГУ, теперь КГПИ, преподает студентам отечественную историю и историю Сибири.

Наша беседа с Еленой Борисовной  о важности взаимодействия студента и преподавателя как условия становления будущего профессионала.

Многим из нас известно, что сфера образования — это структура наиболее динамичного развития общественных отношений. Именно в образовательных учреждениях у молодого поколения формируются стремления и появляются возможности идти в будущее.

Важной частью в сфере образования является взаимодействие между преподавателем и студентами. В результате «обратной связи» студент строит представление о собственных успехах или неудачах, ошибках или достижениях, у него формируется понимание себя как личности.

Об этом и о многом другом наша беседа с Макарчевой Еленой Борисовной, доцентом кафедры истории и обществознания Кузбасского гуманитарно-педагогического института КемГУ.

- Здравствуйте, Елена Борисовна. Не могли бы Вы для начала рассказать нашим читателям, почему выбрали специальность историка и решили преподавать в высшей школе? –

- Добрый день. Когда я, в свое время, собиралась поехать в Новосибирск, после окончания школы, у меня был весьма большой выбор направлений для дальнейшего развития в силу того, что не было профильных классов, как сейчас, и по учебным предметам все было хорошо. На самом деле я могла бы заниматься химией или математикой, однако решила для себя, что подобные науки весьма «закрытые», и для такого, раннее малообщительного человека как я, гуманитарные науки, в частности история и преподавание – это возможность некоего общения, разнообразия и открытости. И, действительно, общения я получила с лихвой, ведь работа преподавателя – это огромное количество коммуникаций.  

- Помните ли Вы свой первый день в вузе и Вашу первую встречу со студентами? –

- Про день точно сказать не могу. Могу говорить о неделях, месяцах этих первых ощущений. Проблема в том, что в Новосибирском университете, как и в любом классическом университете,  не было специальных предметов, которые бы готовили нас к преподаванию. Несмотря на то, что в дипломе стоит специальность «преподаватель», по большому счету в начале своей деятельности мы занимались тем, что воспроизводили образы своих преподавателей. Было ощущение страха что-то сделать не так, утратить контроль над ситуацией, уйти не в ту сторону.  Ведь молодым преподавателям дают возможность вести только практические занятия, почему-то считается, что это проще. Хотя у меня возникало такое ощущение, что не понятно почему это проще, на самом деле проще что-нибудь сделать самой – предъявить собственные наработки, чем организовывать работу целой группы. Отсутствие опыта организовывать чужую работу - это, конечно, самая большая сложность. Но, в моем случае, плюсом было то, что свою работу я начала не с историками, а преподавала историю, как общеобразовательный предмет для 1 курса. А в то время студенты-первокурсники были еще людьми более дисциплинированными, привыкшими уважать авторитет учителя – это все же облегчало работу. -       

- Что самое сложное в Вашей работе со студентами? Пытаетесь ли Вы доказать студентам, что история – это серьезная наука? –

- Отсутствие очевидного результата. Вот посадишь семена свеклы – вырастишь урожай свеклы, т.е. через некоторое время будет виден очевидный результат. Что же касается преподавания, то тут вообще не понятно, что ты там сеешь, что там взойдет, какой урожай будет? И вот эта непредсказуемость результата она всегда-всегда остается. Поскольку я веду историю как общеобразовательный предмет, через меня проходят сотни людей, с которыми мы пересекаемся в течение полугода, и как на них в дальнейшем повлияло наше общение этого знать не могу. Это первый момент.

Второй момент, касательно трудностей в работе со студентами, передаче им знаний – это отсутствие интереса к знаниям. Невозможно передать знание, если человек не хочет его получить. А отсутствие познавательного интереса - практически непреодолимый барьер.

Ну, и третий момент, относящийся именно к истории – это существование мифов, расхожих мнений и т.п. Как в медицине, где многие считают, что они в этом разбираются, поэтому могут по любому поводу высказывать суждения, при этом весьма категоричные. Вот в этом тоже бывает сложно.

Для студентов, особенно первокурсников не историков, я пытаюсь объяснить, что история – это наука о настоящем, что это знание о том почему мы такие и как мы такими стали. И, возможно, если мы поймем какое прошлое нас сформировало и как оно нас сформировало, тогда у нас будет шанс что-то менять. История обращена в настоящее. –

- Вам важно быть интересным для студентов, коллег и вообще собеседников? –

- Безусловно. Как преподаватель может быть не интересным? Преподаватель может хорошо общаться – устанавливать взаимодействие только тогда, когда он представляет из себя некую личность, когда у него есть интерес, энергия. Без всего этого общение просто невозможно. Для меня также важно,  чтобы общение было неформальным. –

- На Ваш взгляд, когда студентов было легче учить – раньше или сегодня? –

- С моей точки зрения, современные студенты, подростки, школьники с трудом читают большие тексты. Удержание внимания, умение читать длинный текст, следить за развитием мысли и понимать саму работу мысли возможно только на большом тексте. Это уходит. И если студентам в 1980—е - 1990-е годы еще можно было задавать на изучение большие тексты, которые они реально читали и могли обсудить, то современных студентов, в меньшей степени историков, которым всегда приходится работать с большим объемом текстов, очень сложно сориентировать на то, чтобы они готовились к семинарам более основательно. Отсутствие навыка чтения сложной литературы является основной разницей между студентами прошлого и настоящего. -      

- Какие еще трудности Вы бы отметили в преподавательской работе в настоящее время? –

- Я уже говорила, что у многих студентов нет интереса, и у них заранее есть установка, что это мне не надо. Вот с этой установкой весьма трудно бороться, и, на самом деле, при более близком общении это можно преодолеть. Однако, в связи с тем, что мы работаем с большим количеством молодых людей, реализовать подобное практически невозможно. В связи с этим возникает еще одна проблема – это большая разница в уровне подготовки. Если ориентироваться только на сильных ребят, то другие могут сильнее отстать, а если работать только со слабыми, то сильные начнут отлынивать – будет скучно. Преподавателю здесь необходимо ориентироваться на тех и на других.

Если говорить о трудностях работы историка, то история – это та область, где часто нет единственно правильной точки зрения, поэтому здесь очень важно быть критичным и открытым, понимать, что на одну и ту же проблему может быть другой взгляд. -  

- Как Вы думаете, от кого больше зависит качественное усвоение материала студентом – от преподавателя или от студента? –

- Преподаватель многое может, особенно если он обладает определенной харизмой. Преподаватель, у которого много личной энергии, способен этой энергией заразить другого, вызвать интерес. Но даже в этом случае бывают «непробиваемые стены», которые, с моей точки зрения, являются таким барьером - практически непреодолимым препятствием. Вот этой самой «стеной», с моей точки зрения, являются глупость и ограниченность. Под глупостью я понимаю такую умственную бедность, когда у человека интерес к миру ограничен какими-то примитивными материальными заботами. Он не видит горизонтов, не понимает, что жизнь  сложнее, даже его собственная. С таким человеком невозможно поговорить о каких-то вещах, которые выходят за установленные рамки. А глупость и ограниченность вещи между собой взаимосвязанные. Т.е. ограниченность такого рода – это глупость. И вот с этим работать просто невозможно, человек такого рода просто невосприимчив.

Также надо понимать, что заставить человека что-то делать нельзя. В этом от преподавателя мало что зависит. -   

- Вы обучаете студентов. А они Вас чему-нибудь научили? –

- Студенты меня, реально, учат. Во-первых, огромный объем информации и все знать я не в состоянии, и когда мы со студентами обсуждаем какую-то тему, где они могли прочитать информацию, которую я не читала, я с большим удовольствием готова выслушать ее. Постоянно сталкиваешься с тем, что большой объем информации получаешь именно от студентов. Во-вторых, у нынешних студентов есть навыки, которыми я не обладаю. Например, владение современными технологиями, современными электронными средствами информации. Когда смотрю, что они могут сделать в технологичном плане, я за них радуюсь.

У Петра I есть высказывание «Аз есмь в чину учимых и учащих мя требую», т.е. я – ученик и мне нужны учителя, и, на мой взгляд, это самая продуктивная позиция в любом возрасте. Если у тебя такая позиция, то для тебя учителем вообще может быть кто угодно, т.е. если у тебя есть установка быть учеником, в хорошем смысле слова, то многому можно научится и много у кого можно научится.

Конечно, здесь есть свои ограничения. С возрастом человек становится менее гибким в плане усвоения новых навыков. Усвоение новых практических навыков куда сложнее, чем работа со знанием. -  

- И напоследок, чтобы Вы пожелали нашим студентам? –

- Пожелание такое, чтобы у студентов всегда была установка развиваться, познавать, научатся. Чтобы любознательность не иссякала, интерес к жизни не иссякал. Стремление понимать, узнавать, объяснять и развивать – это то, что человеком движет. -  

Беседу вела Светлана Чурсина, студентка
3-го курса исторического отделения ФИП.